Неприкаянная душа. Фантастический роман - Лариса Малмыгина

– Это его прикосновения чувствовала я время от времени? – внезапно догадалась я.

– Да.

Спокойно, Алиса, спокойно!

– Почему после появления у нас Марго таинственный гость исчез?

– Маргарита, искренне обожая образцового хозяина, защищала его от твоей измены, – дружески потрепал по загривку маленький воздушный шарик домовой.

– И небожитель покорился обыкновенной кошке? – не поверила я.

– Сострадание к твоему непорочному мужу заставило уйти Хеседа, – вздохнул дух. – Сергей боготворит тебя.

– А при чем тут эта животинка? – вытянув руку, я беспардонно дернула за хвост черную бестию.

– Ангелы живут в гармонии с природой, – нахмурил кустистые брови персонаж из мультфильма.

Все встало на свои места. Поднявшись с постели, я пошла в ванную, а там взглянула на себя в зеркало: на мать взрослых детей смотрела очаровательная двадцатилетняя девушка. Мадим оказался прав.

Удивление мое сменилось восхищением, восхищение – радостью, радость – счастьем. Но недолго длилось это обворожительное состояние: внезапно я вспомнила, что Жанна должна умереть.

Глава 5. Измена

– Мама, ты сделала пластическую операцию? И когда только успела: я не видела тебя всего неделю. К тому же, вчера мы говорили с тобой по телефону, – тараторила Алинка, вваливаясь в свой отчий дом.

– У меня есть хороший знакомый, который шлепает такие операции очень быстро, – моментально отреагировала я на каверзный вопрос дочери.

Ни за что не буду вмешивать в личные неприятности обожаемую наследницу!

– Какая ты стала красивая, мамочка, а какая молодая, мне в подружки годишься, – обхаживая меня по кругу, приговаривала Алиночка, – ну подскажи адрес этого чудесного доктора: посоветую Катюше немного освежиться.

Катюшей она звала непривычно юную свекровь.

– К сожалению, он …испарился… мгм… улетел, не знаю куда. Но если скоро появится, я обязательно сообщу тебе, – самозабвенно врала я, отлично понимая, что врать грешно.

Устав от комплиментов, прелестная жена моего зятя, мило потупив глазки, сообщила очередную головокружительную новость: она ждет ребенка.

Скоро сногсшибательными вестями завалит меня по самую макушку!

– А как же защита диплома? – спросила я, фальшиво улыбаясь во весь рот.

– Роды в январе, до защиты ребенок подрастет, да и разве ты не поможешь мне? – неосмотрительно плюхнулась на диван Алина. – Мама Артурика сутками на работе.

Надо бы отучить ее от этой дурной привычки! Диван – не батут, может и развалиться, да и малышке акробатические упражнения будущей мамаши могут повредить.

– Конечно, родная, конечно помогу, – перспектива стать бабушкой в двадцать лет меня позабавила, но я искренне порадовалась за нас всех.

Давно хотела внучку, чтобы петь ей колыбельные, рассказывать сказки, завязывать на родной головке огромные банты. Надо бы позвонить на мобильник Сергею, да ладно! Пусть дочь сама ему сообщит о том, что скоро великолепный господин Смирнов станет дедом.

Будто сговорившись с сестрицей, навестить меня решил и Олег.

– Знаешь, мама, такая история: у нас будет сын, – поцеловав меня в щеку, сообщил он.

– Когда? – не зная, как реагировать на признание первенца, пролепетала я.

– Ты не рада? – удивился мой большой мальчик. – А я думал….

– Конечно, рада. Поздравляю тебя, – отлично понимая, что воспитание обоих младенцев ляжет на мои плечи, лицемерно засмеялась я.

– Надеюсь, ты поможешь нам? Теща с утра до вечера на работе.

Наш взрослый ребенок переминался с ноги на ногу.

– Конечно, я помогу вам, – представляя себя, бегающей от одной колыбели к другой, невольно вздохнула я.

Но это были мои внуки, дети моих детей.

– Да, мам, у тебя отличный крем, ты здорово выглядишь, почти как моя жена, – повеселел Олег. – Ну, пока. Передавай привет папе. До встречи!

Успешный продолжатель рода Смирновых торопливо чмокнул меня в нос и улетучился, напомнив мне своим мгновенным исчезновением незадачливого соискателя руки его злополучной матушки.

И что бы сказал Мадим, узнав, что хочет в жены бабушку, обремененную двумя вопящими свертками?

А потом позвонила Жанночка.

– Алиска, – надрывно орала она в трубку, – я взяла путевку в Сочи, присмотри тут за моими!

– С ума сошла, тебе нельзя, ты еще не выздоровела, – отчаянно взмолилась я.

– Нарушаешь договор? – огрызнулась рассерженная сестричка. – Обещала же.

– При твоем заболевании, дорогая, греться на солнце противопоказано, – вспоминая предсказание духа, я чуть не плакала.

– А ну тебя, – разозлившись, Жанка бросила трубку.

Стало непривычно тихо. Опустошенная, я подошла к окну: на подоконнике сидела Марго и читала книгу. Да, я не оговорилась. Кошка, увлеченно уткнувшись мордой в справочник по педиатрии, перелистывала его страницы длинными кривыми когтями.

Прошли две недели, Мадим не появлялся. Жанка звонила с моря, счастливая и довольная. Серега искренне восхищался моей приобретенной молодостью. Марго умело притворялась обыкновенной черномазой кошкой, а Карлос пропал. Я наслаждалась маленькой передышкой, которую мне даровало небо. Знакомые и соседи с любопытством присматривались ко мне, интересовались пластической операцией, но особых ахов и охов от них не слышала, что чрезвычайно удивляло. На улице подходили знакомиться зеленые юнцы, годящиеся мне в сыновья.

Передышка длилась недолго. Однажды Сергей пришел с работы необыкновенно мрачный и угнетенный.

– В чем дело, милый? – обеспокоено спросила я.

– Знаешь, Алиска, я никогда тебя не обманывал и теперь не хочу, – решительно произнес единственный и неповторимый. – Ты очень красива и еще будешь счастлива. Я же, – Сергей замялся, – встретил другую женщину, которую полюбил с первого взгляда, а потому оставляю тебе квартиру и ухожу к ней.

– За что? – мелькнуло в моей многострадальной голове, и последнее, что увидели мои потрясенные глаза, был встревоженный взгляд бывшего уже мужа.

Наверное, прошло много времени, как я потеряла сознание. За окнами настороженно темнела ночь, тикал назойливый будильник, на кухне капала вода. Не понимая, где я и что со мной, я тупо смотрела в белеющий потолок. Около кровати сидела Маргарита, за ней в воздухе висел Карлос.

– Не плачь, – попросил меня домовой, – он вернется.

– Он не вернется, – глухо сказала я, – он ушел навсегда. Зачем он бросил меня?

– М… магия, – изрекла мудрая кошка, – м… магия и м… волшебство.

– Он полюбил другую, – игнорируя словеса неразумного животного, всхлипнула я. – Как же теперь я буду жить без него, что я скажу детям?

– Они все поймут, – тихо отозвался Карлос, – они поддержат тебя.

– У меня нет работы, денег, – пожаловалась я призраку.

– Ты не испытаешь нужды, – ответил мой новоявленный друг, – не будь я домовой.

Спустившись вниз, он обнял меня и ласково погладил по голове. Рывком прижавшись к доброму привидению, я почувствовала себя защищенным ребенком, у которого все будет хорошо. И мне стало совершенно безразлично, что пухлая грудь нежданного защитника напоминает густое-густое облако, и висок мой проваливается в эту вязкую густоту. Я ощутила понимание, опору и, наконец, успокоение.

А утром меня разбудил телефонный звонок. Приехала с югов Жанка.

– Привет, Алиска! – радостно орала она в трубку. – Чо редко приходила к моим? Между прочим, они – твои племянницы.

– Между прочим, у меня есть и свои дети, а к твоим я ходила каждый день, – устало пробормотала я.

– Но ты бывала у них совсем понемногу, – раздраженно настаивала сестричка.

– Как отдохнула? – я перевела разговор на более приятный предмет.

– Прекрасно. Приходи, поболтаем, – стремительно отсоединилась отпускница.

Карлоса нигде не было, а мне так хотелось поговорить с призрачным утешителем, увидеть его славную толстенькую фигурку с умными, все понимающими глазами. Марго исчезла тоже. Оглядев опустевшую квартиру, я заплакала. В шифоньере отсутствовала одежда Сергея, в прихожке – его обувь, в ванной – зубная щетка и бритвенный прибор. Как мог он, бросив меня в бессознательном состоянии, спокойно собирать свои вещи?

Снова зазвонил телефон.

– Куда ты пропала? Я жду тебя уже битый час! – словно сорока, заверещала Жанка.

Сестре нужны были уши, а потому, вздохнув, я нехотя стала натягивать на себя что-то из того, что носят на теле брошенные женщины.

Через пятнадцать минут меня радостно тискали две загорелые руки.

– Ты стала ягодкой, сестричка, – поцеловала меня в щеку Жанночка, – пойдем пить кофе и пообщаемся.

Мы прошествовали на кухню и уселись за маленький, уютный столик. Племянниц и их отпрысков дома не оказалось, так что мы смогли вволю наговориться.